У моей бабушки был волнистый попугайчик. Его звали Беляшка. Он был очень важный, спокойный и умный с бело-голубыми пёрышками. Беляшка умел разговаривать. Очень непонятно, но все же. Говорят, если попугай разговаривает, то к нему подсаживать других попугаев нельзя, иначе он тут же забудет, как это делается.
В клетке у Беляшки стояла пластиковая прозрачная ванночка, в которой он иногда плескался. Между прутьями клетки помещали кусочек морковки или мелок. Беляшка точил о них свой желтоватый клюв.
Попугай не сидел постоянно в клетке, его выпускали на волю, и он летал по комнате, разминал крылышки. Если к нему протягивали руку, то Беляшка подлетал и элегантно садился на человеческий палец, щекоча нас своими крупными коготками.
Однажды бабушка решила, что пора Беляшке становится отцом, и в клетке появилась вульгарная Петрушка. Это была самочка волнистого попугайчика. Оперением зелёная, характером – скандальная.
Она не сразу полюбила своего мужа. Сначала с ним поругалась и однажды ночью выклевала ему глаз. Беляшка стал одноглазым, забыл человеческую речь, и, в целом, наверное, чувствовал себя не таким счастливым, каким он был до женитьбы.
Зато Петрушка подарила Беляшке птенцов. Бабушка установила на клетке домик, похожий на скворечник. Сначала Петрушка долго и с чувством материнской важности высиживала яички. Потом появились птенцы. Они были ужасно некрасивые. С розовым тельцем, покрытым редкими перышками, с огромными когтистыми лапками.
Беляшка, их отец, злился на своих отпрысков. Они не давали ему нормально спать. Новоявленный отец стал отказываться от корма, перестал плескаться в ванночке и точить клюв о мелок. Он как-то захирел, и бабушка отсадила Петрушку с птенцами в другую клетку и даже отнесла ее в другую комнату.
В разлуке Беляшка начал приходить в себя. Появился аппетит, и, как не странно, вернулась речь. Его снова стали выпускать из клетки для путешествий по комнате.
А от Петрушки ждали, что хотя бы один ее птенец получит нежный светлый окрас Беляшки. Но зелёные ее перья оказались генетически сильнее, и все птенцы были похожи на Петрушку, такие же зелёные и крикливые.
Потом птенцы подросли и их раздали, а Петрушка осталась одна. Она не грустила а одиночестве, пила, ела, спала, сидя на жердочке, болтала сама с собой на птичьем языке. Ее тоже иногда выпускали полетать по комнате, но она не сильно любила покидать свою клетку. Она была совсем не ручная, не спокойная, нервная. Если ей протягивали палец сквозь прутья клетки, она могла и клюнуть.
Только иногда Петрушка, услышав говор Беляшки в другой комнате, склоняла свою зелёную головку и, наверное, вспоминала о муже