По семейным обстоятельствам нашей семье пришлось переехать в маленький городок. Меня эта история не очень веселила, но выхода не было. Мы переехали и для меня настали скучные и серые дни. Я ходила по комнате, иногда выходила на улицу, но и это не назовешь прогулкой.
Однажды мама, увидев мое ежедневное безделье, предложила мне куда-нибудь записаться, на что я ответила, что тут и ходить некуда… Мама лишь вздохнула, а папа в этот момент загадочно улыбнулся.
Не прошло и недели, как папа по телефону скинул мне адрес и сказал, что я должна быть там в понедельник к 3-ём часам. Я, конечно, сразу испугалась таких перемен, но папа меня убедил и сказал, что мне точно понравится. У меня хорошие отношения с родителями, и я просто доверилась.
В тот самый понедельник стояла дождливая и сырая погода, и мама, имея в тот день машину, решила меня подкинуть. По дороге ей всё-таки пришлось ответить на вопрос: куда я еду. Она с улыбкой на лице и в голосе ответила, что на занятия по музыке. Я была в шоке и в приятном ожидании.
Я быстро поднялась по лестнице и позвонила в дверь. Мне открыл дверь приятный на вид старикашка, которого я в будущем называла своим учителем по фортепиано, Карл Иванович. На первом занятии нам обеим было неловко, и мы не могли начать разговор. После чего он вздохнул и сказал:
А ведь ты первая ученица после 12 лет перерыва… Начинать всегда тяжело, но надо.
На тот момент о музыке я лишь мечтала и никогда не задумывалась, что можно не только слушать её, но и оказывается играть. Моя «музыкальная карьера» пошла в гору. И я быстро подружилась с инструментом, но более того Карл Иванович оказался очень хорошим человеком.
Но была и ещё одна деталь. Чем больше я узнавала Карла Ивановича, тем больше убеждалась, что он очень одинок. И после года занятий мне стало его жаль, потому что я не раз замечала его глаза, когда он меня провожал. В его квартире я ни разу не слышала постороннего голоса, не замечала другой обуви.
Я занималась у него два года, и время пришло время прощаться. В тот день я была слегка угрюма и печальна не хотела снова оставить Карла Ивановича одним.
И вот я, последний раз поднимаясь по старой лестнице, услышала пение птицы из квартиры моего друга. Я удивилась, но это лишь больше заявило о моём любопытстве. Я позвонила в звонок, услышала знакомую мелодию, а Карл Иванович поспешно открыл дверь и слегка рассеяно сказал:
А это ты Катя… Я думал, что уже пора на… Впрочем это не важно время есть…
Я удивилась ещё больше, но предел моего удивления был, когда в его квартире я заметила красивую, антикварную клетку с милой канареечкой. Я раскрыла глаза, а рот кажись в тот момент и сам невольно открылся. В мою голову невольно пришла мысль: «кому этот приятный старик может подарить такую красотищу?»
Карл Иванович был очень мудр и умен и кажись он прочитал эту мысль по моим глазам, на что он ответил, слегка краснея:
Это Вере Эдуардовне… Моей бывшей колл… А впрочем, Катя, моей первой и единственной любви…
После этих слов я бросилась к нему в объятия. В такие теплые и добрые объятия, что кажись тут, на Земле сошлись два ангела.
Сейчас я давно уже взрослая и оцениваю эту ситуацию по-иному и вижу её с другого ракурса. Карл Иванович стал для меня кумиром в уголке моего сердца. Такие люди как он – признак того, что любовь – явление сложнее любой науки, но в тоже время – самый искренний и человеческий признак души.